Георгия Победоносца и великомученицы Варвары села Матвеево

Село Олехново.

В церкви близ с. Олехново я впервые побывал с Евгением Ивановичем в 2006 г. Тогда на каменной неоштукатуренной, но украшенной кирпичными узорами церкви, ещё стояли четыре из пяти куполов и даже держались кресты. В последнее своё посещение с Риммой ни куполов, ни крестов на храме уже не было. И даже святая – святых – основание престола храма было выворочено. Что же искали там? Золото? Но там, кроме мощей святых мучеников ничего нет. За что поступили так с сельской церковью?

Вообще, место это древнее, несмотря на то, что храм появился здесь лишь на рубеже XIX-XX вв. Рядом с Олехново находится местечко Троицкие хутора – бывшее владение Николо-Столпенского монастыря. Место это известно с XV века как Троицкий на Овинчищах или Кушников монастырь. Историю этой обители хорошо описал мой старший коллега Евгений Иванович Ступкин. К сожалению, мы так и не попали с ним тогда на место этого монастыря. Но его хорошо можно представить по описаниям другого моего земляка писателя Владимира Степанова. Он в своей книге «Тверскими дорогами» дал обстоятельное описание хуторов.

Монастырь, поставленный предположительно помещиком Кушником, и от того называвшийся Кушниковым носил посвящение Святой Троице. В писцовых книгах 1583 г. он описывался так: «На Овинчищах монастырь на речке на Иленке, а в монастыре церковь Троицы Живоначальная древяная вверх, да в приделе Благовещения Пресвятой Богородицы да в другом Преподобного чудотворца Сергия да церковь Николая Чудотворца да в приделе Алексея Митрополита древяная вверх, а в церквах образы и свечи и книги и ризы и колокола и все церковные строения все приходское, да в монастыре 12 келий, а живут в них старцы, а игумена и строителя нету, да за монастырем два двора скотских, конских и животинных». Окружали монастырь болота «в длину 2 версты на полверсты», а рядом стояла лишь одна деревенька Овинчище в 4 двора.

Около 1609 г. монастырь разграбили поляки, а после заселения карел в Осеченскую волость, те стали обрабатывать бывшие монастырские земли. В 1682 г. бывшие монастырские земли после многолетней тяжбы были отданы Николо-Столпенскому монастырю, что стоял близ Вышнего Волочка. В 1700 году в документах значится уже приписной к Николо-Столпенскому Кушников монастырь, т.к. монастырёк был восстановлен. В 1755 г. в монастырских описях значится Троицкая церковь с оловянной утварью, ветхими облачениями и печатными книгами (!). Кельи монастырские были так же ветхи, ветхая же ограда значилась «забранной в столпы». В 1780 г. эта деревянная церковь вслед за прочими монастырскими строениями была сожжена. Земли же обители так и продолжали значиться за Николо-Столпенским монастырём вплоть до его разорения.

В деревне Олехново с незапамятных времён была своя особая часовня в честь Богоявления Господня. Олехновскую же церковь закрыли в 1935 г. По воспоминаниям местных жителей матушка-жена последнего священника была погребена у алтаря храма. Сегодня никаких могил у алтаря не видно. Из памяти людей замылилось даже название церкви, не говоря уже о её приделах. Крещенской её называют, хотя это далеко не так.

Работая с документами Тверского государственного архива, мне удалось обнаружить дело «О построении церкви в селе Алехнове», датированное 1896 г. и законченное в 1900 г. Это дело находится в списке дел прихода с. Осечно. Приход села Олехново выделился из Осечновского прихода в самом конце XIXстолетия. И инициатором этого отделения стал всего лишь один крестьянин Ефим Матвеев Шестаков. Именно на его плечи пала ответственность за строительство новой церкви. Нет, конечно, крестьяне села Олехново и окрестных деревень Телепнёво, Заболотье, дупля, Касково, Наумково, Головино и Трубичи помогали ему в строительстве церкви, просили выделить землю и долго спорили каким же святым посвятить три придела новоустраеваемой церкви. Мотивировали они своё решение строить храм тем, что далеко отстоит от них Троицкая Осечновская церковь. В прошении от 4 августа 1897 г., рассмотренном на заседании Консистории, они «положили за непреложную обязанность выстроить новый каменный храм при деревне Алехнове на собственные средства и образовать новый приход».

Из этого же прошения мы узнаём, что строить церковь решено на так называемом Алехновском холме, вокруг которого и расположены были вышеназванные деревни. Денег на построение храма имелось шесть тысяч рублей, и до окончания строительства  каждый обязался вносить по 2 рубля с души каждогодно. Землю планировали просить у правительства под храм 3 десятины и 36 десятин «на смежных полях от Алехнова в 1 весте» для причта.

Умудрились просители удивить даже правящего архиерея количеством святых и праздников, которым планировали посвятить престолы. Главный престол планировался в честь Николая Чудотворца и святой царицы Александры, правый во имя Всех Святых, а левый в честь местных праздников: Богоявления Господня, Апостолов Петра и Павла, Архистратига Михаила, Воздвижения Креста Господня, Василия Великого и великомученицы Варвары. «И в увековечивание памяти возшествия на престол Государя Императора Николая Александровича церковь именовать Никольскою», - заключали крестьяне-просители. В общем, сошлись на трёх наименованиях. Главный придел решили посвятить Николаю Чудотворцу и царице Александре, правый во имя всех Святых, левый в честь Воздвижения Креста Господня.На этом консистория разрешила строить церковь 19 августа 1897 г.

В итоге, Тверскому владыке Дмитрию Самбикину всё же пришлось даже собственноручно писать разъяснение крестьянам, что так посвящать церковные придела нельзя: «Разрешается посвятить главный <престол> Богоявлению Господню (или Воздвижению), т.к. эти празднества посвящены в честь Господа Спасителя Мира, а придельные один в честь святителя Николая, а другой в честь Всех Святых (или кого-либо из особо чтимых святых)». Он так же дал советы чтимым святым написать иконы и разместить их в иконостасе в особой последовательности.

Годом ранее, когда крестьяне ещё вынашивали планы строительства церкви и заказывали её проект, они сумели договориться с губернским братством князя Михаила Тверского о постройке при храме школы. Весь 1897 г. прошёл в хлопотах вокруг проекта храма. Тот был послан на утверждение Министру внутренних дел, и возвращён исправленным синим карандашом.  Ефим Шестаков переслал в Тверь чертежи школы и трёх домов для священников. Одновременно Шестаков получил сборную книгу. И тогда же написал в Синод с просьбой помочь в строительстве. Прошение его было спущено к парвящему архиерею и уже от того последовало внушение, что беспокоить высокое начальство не следует, а источники дохода следует искать в другом месте.

Что пришлось претерпеть Ефиму Шестакову, пока он собирал деньги, описывать надо долго. Он даже побывал в полицейском управлении за то, что стал собирать деньги в Новоторжском земстве. Взяли на карандаш его и в особом отделе, за то, что дерзнул просить средств у Государя.

В это время дела шли своим чередом. 16 мая Губернское правление подаёт проект на подпись архиерею. 13 октября губернский инженер просит ускорить составление сметы. 18 декабря благочинный с. Маги Дмитрий Сретенский наблюдает за отводом для храма 36 десятин земли. Наступил 1899 г. 6 марта Губернское правление просит поторопиться консисторию с пересчётом сметы, а 27 ноября требует «доставить росписку» ответственного архитектора А.П. Фёдорова. Консистория требует 7 декабря расписку от Шестакова, а тот высылает её лишь 11 февраля 1900 г.

Не обошлось и без курьёзов. 1899 г. 14 января. Осечновское волостное правление даёт крестьянам Ефиму Шестакову и Ивану Бурову из д. Телепнёво удостоверение с которым они могут ходить и собирать деньги на постройку храма. В апреле месяце Шестаков явился в Новоторжское уездное правление на общественное собрание и стал просить деньги. Бумаги, которые принёс с собой Шестаков были подписаны увоелнным от должности надзирателем де-Вильером. Что в свою очередь напугало исправника К. Чибурина, который деньги собирать запретил и сразу же написал в Тверь. Тверь разъяснила, что удостоверение подлинное, но задержка в сборах сделал своё дело.

Храм был заложен 19 сентября 1899 г. о чём свидетельствует напечатанная типографским способом храмосданная грамота. «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Заложен сей храм в честь Воздвижения Креста Господня в лето 1899 в день 19 сентября в благополучное царствование Государя Императора НиколаяII по благословению Дмитрия Архиепископа Тверского и Кашинского…», - так гласит надпись на грамоте. В ней перечислены все бывшие на закладке: благочинный Александр Любский, жители окрестных деревень, председательница «Ея Высокопревосходительство Александра Сергеевна Дубасова урождённая Сипягина», попечители инженер путей и сообщения Лев Львович Элькин, врач 7 участка НЖД Семён Александрович Гурвич, письмоводитель Тверского губернского предводителя дворянства Иван Александрович Андреев и ещё с десяток именитых людей из Вышнего Волочка, Твери, окрестных деревень.

7 января 1900 г. для отчёта в Тверь был вызван благочинный Александр Любский. Вызвали и Ефима Шестакова, но тот оказалось живёт в Осташковском уезде. На недоуменные вопросы: почему? – о. Александр дал исчерпывающий ответ. Храм на 1900 год доведён «строением до окон», но документов на проделанные работы он не видит, а Шестаков не сдаёт. «О строителе Шестакове своего личного суждения иметь не могу, ибо я его видел только два раза при обстоятельствах, при которых узнать его не мог, а приходское Осечновское духовенство, как говорит, тоже мало его знает», - писал 22 января священник Любский.

И началось расследование. Снова подняты документы. Выяснено, что 29 ноября 1897 г. и 10 февраля 1899 г. выдавались сборные книги. Денег по ним собрано 1705 руб. 50 копеек. 500 рублей потратили на отделку камня под фундамент, 1600 на выделку кирпича – его изготавливали на месте, на материалы ушло 300 рублей. Итого 2400 рублей. В 1900 г. мастеру должны были уплатить 1000 руб. и купить извести на 200 руб. Денег за 1900 год поступило немного. Случился неурожай и крестьяне не смогли покрыть всех расходов. Камень крестьяне навозили на своих подводах, а вот с кирпичным заводом так же вышла заминка. Строительство приостановилось. Шестаков попытался отчитаться, представил записи. Но они оказались малограмотными и сбивчивыми, так что благочинный не смог из них ничего вывести полезного.

Удивительно, но по рапорту Любского следует, что Осечновские священники следить за строительством отказались, и вообще «об указе случайно узнали». Благочинный возмущён, Епархия негодует. 23 сентября 1900 года предложено выбрать доверенных людей для помощи Шестакову, а для записи расходов учинить книгу и вести её строго.

И всё же строительство подошло к концу. Точной даты освящения храма мы не знаем. Скорее всего следует считать датой завершения 1903-1904 гг. Т.к. в это время прекратились просьбы о выдаче сборных книг. Видимо, некоторое время Крестовозвиженская церковь простояла приписной к Осечновскому приходу, т.к. священник сюда был назначен лишь в 1912 г. В 1915 г. настоятель храма священник Александр Хергозерский подал о себе такую информацию: «48 лет, окончил семинарию, в служении 28 лет, на сем приходе 3 года».Служил в храме и псаломщик в сане диакона Алексий Постников, 42 лет, из 4 класса духовного училища, на службе 17 лет, на этом приходе 1 год.

Близ церкви располагались дома священства. Они не сохранились, но уцелел яблоневый сад. В 1915 г. прихожан было 771 мужчина, 783 женщины. Приходские деревни: Коськово (Касково), Дупля, Телепнёво, Заболотье, Наумково, Головчиха, Трубочиха. Имелось министерское училище и земская школа. Всего учащихся было 133 ученика. 210 рублей получал священник за преподавание Закона Божия.

К приходу от с. Осечно отошли часовни в Дупле в честь пророка Илии, в Коскове – Архангела Михаила, Олехнове – Богоявления Господня и в Телепнёве Василия Великого.

Других документов по истории прихода обнаружить не удалось, слишком малый срок был у него. Да и теперь вряд ли возможно восстановление храма. Окрестные деревни почти вымерли, остались лишь дома с разбитыми окнами. Некогда жилой и кипящий жизнью куст деревень теперь превратился в безлюдное пространство. Мы с Риммой приехали в Олехново пасмурным днём. Кроваво-красная церковь стояла на небольшом возвышении. А вокруг стояли золотые леса. Тишина, покой. И, видимо, не зря облюбовали это место сотни лет назад монахи Кушникова монастыря. Здесь можно жить молитвой, дышать благодатью. Вот только нет теперь тут никого. А может быть всё это только сон…